Холодным и сухим ответом Акаханно согнал улыбку с лица эрла. И пусть Цисаар был благодарен коллеге за вчерашнюю заботу и о себе, и о Хами, но пара слов из его тирады относилась к тем, что феникс-из-тьмы не имел обыкновения прощать. Наигранная смелость переросла в сомнительную дерзость человека, который, не зная нот и не имея слуха, вдруг бросается к роялю: бах, бах, ля-ля-ля, бах-ба-бах, ля-ля-ля. И если в самом начале пары тор-эста действительно собирался «обратиться за помощью к мисс Брукс», то сейчас в нем взыграл дух противоречия. Тело требовало медикаментов или энергетиков, и самый ближайший источник был совсем рядом, но, окинув эльфийку быстрым взглядом, Церео понял, что Тиренд отличается от Элиас, как ночь от дня, и, вздумай он просить о такой своеобразной помощи жрицу, единственная помощь, которая ему бы понадобилась в таком случае – в выборе гроба. Тем более именно сейчас Тиренд была занята боем. Встряхнув головой, Церео смирился с отсутствием любых лекарственных средств.
Сейчас было бы неплохо сказать как можно более длинную фразу и не запнуться, произнося её, набирая силу, как нагоняют кровь в артерию, напрягая мышцы. Хоть и не на родном языке, она бы создала платформу для дальнейших действий. Но длинные фразы хороши для насыщенной информации, с размышлениями, чувствами и психологией. Какая уж тут психология, когда я просто вскипел, как чайник?
– Нечего обо мне беспокоиться, Акаханно-сан, - стиснул зубы преподаватель семиотики, - Я не нуждаюсь в помощи. Во всем, что произошло вчера, я в состоянии разобраться сам, и уж тем более не хочу это обсуждать в присутствии всего преподавательского состава.
Тор-эста сам услышал свист гнева, охватившего его существо, хотя редко прислушивался к собственной мелодии. Он перекрывал даже эманации магии Тэсс и Тиренд. А ведь в данный момент неплохо было бы прислушаться к состоянию Хицуи, которое, кстати, не идеально. Как интересно… Кажется, невозмутимый черный маг озабочен проблемами личного характера не меньше других из плоти и крови. Это можно усилить, - звуки голоса тор-эста ринулись устраивать саботаж в композиции, вначале охарактеризованной Цисааром «порванной струной сямисэна». Растворяясь в воздухе, они уводили с собой нужные ноты, оставляя в мелодии соперника прорехи, увеличивая пустоту в его душе, уничтожая итак не слишком распространенные консонансы, перемешивая призвуки «савари» со скрежетом жестких, с острыми краями камней, оставляющих царапины и привкус песка, с хрустом трухлявого угля, скрипом зубов от страха.
Сэнтал предполагал, что придется пользоваться вспомогательным источником – кольцом, и отдавал себе отчет в том, что в один прекрасный момент дракон направит всю свою силу в бой, пренебрегая иллюзией. «Мой лик, как экстра –средство боя – любого выведет из строя», - вспомнилось детское стихотворение. Только Акаханно-сан мало подходило определение «любого».
