Давно эрла не окружало собрание таких сильных личностей: Элиас – само средоточие рафинированного совершенства; Джошуа – смешной в своей наивности, и в ней же мудрый; Хицуи Акаханно, с которым ассоциировались грозовые молнии,  укрощенные шелком, пахнущие не гарью,  а восточными благовониями; Тэссалия – язык не поворачивался назвать её «призраком», уж скорее многие живые проживают свои никчемные жизни «призраками», не интересуясь ничем, не изменяя ничего вокруг себя, не творя и не разрушая…
- Не могу себе представить, господин Акаханно, зачем вы достали шестое блюдце. Вы же знаете, что я давно уже не пью... - женщина улыбнулась. Даже эта простая фраза была сплетением тихой грусти, понимания заботы о себе, и стремления быть вместе со всеми, но невозможности этого осуществить.
Церео будто попал на выставку избранных картин или концерт «Лучшее из…». Одна часть натуры его непривычно радовалась обществу, та часть, которая изнывала от одиночества во время изгнания из родного города, та, что с ужасом смотрела на убийства, совершаемые «во имя магии», та, что отняла у него разум, не выдержав расставания с единственным близким человеком. Но…Но…Но…
Но от стен комнаты Хицуи пахло смертью. Как близко она иногда бывает, как сладко иногда ощущать её тошнотворно- пленительное прикосновение, как наркотически держать её в своих руках, как держат ядовитую гюрзу, как идут по краю пропасти из одной лишь шалости, не из необходимости! Сэнтал не мог себя переделать. Цисаар должен был улыбаться, любезничать, представляться, отпускать комплименты, но ему приходилось сдерживать себя, чтобы не сорваться на более жесткий, хлесткий, терпкий язык Сэнта, в котором нет места жалости, в котором сквозит вечная борьба одного зла с другим за место под солнцем. Ни одна война зла с добром не сравнится с войной зла против самого себя. Пусть пролитая кровь впиталась в землю и поросла крапивой, а потом была залита лавой вулканов, не прекращавших свою деятельность на земле мага, но алая жидкость, насыщенная памятью предков, вскипала не раз в жилах полувампира-полутролля-полудроу, сражаясь с его, в сущности, миролюбивым характером.
Обагренные стены каким-то образом всколыхнули эти чувства. Этот прилив бешенства не отступил, даже когда Акаханно раздвинул седзи на терассу, и часть атмосферы, повенчанной с кровью, ринулась наружу
Чтобы успокоиться, Цисаар сильно сжал кулаки, отчего дракон поежился и, стараясь помочь хозяину, лапой сделал движение, как будто хотел погладить костяшку пальца, на котором сидел. В последнюю секунду волшебнику подумалось, что в этом месте змее-ящерица уж слишком активно себя ведет…В последнюю секунду перед тем, как он понял, что, расцепив лапы, дракон, таким образом, разорвал магическую цепь, державшую лицо мага в тайне от окружающих. Пресмыкающееся закончило свою неожиданную ласку, но и этого могло было достаточно
Цисаару вспомнился студент, виденный днем в коридоре - высокий юноша с волосами, собранными в хвост и светящимися голубыми глазами. Тор-эста тогда поморщился от отвращения – вместе с учеником мимо пронеслась помойка оборванных на середине несбалансированных музыкальных фраз, демонстрирующих явное наличие в душе этого человека когнитивного диссонанса. Но лицо - лицо, напоминавшее череп динозавра в доисторическом музее - вызвало у волшебника положительные чувства. Когда ты сам – изуродованный монстр, чувствуешь некоторую общность с подобными себе.
- Прошу прощения, - выдавил он очень тихо на тот случай, если кошмарная демонстрация прошла незамеченной, и ступил на террасу. Отвернувшись от всех, он тяжело оперся на перила и посмотрел на небо. Но и луна своими пятнами напомнила о гадком инциденте.

Отредактировано Cisaar Cereo (2009-04-19 01:03:32)

Господин Акаханно принял из рук Цисаара Церео белую бутылочку, откупорил и, вдохнув запах жидкости, констатировал:
- Уверен, это саке
Джошуа улыбнулся. Ему уже приходилось сталкиваться с этим напитком в пору обучения - среди студентов в обоих высших учебных заведениях, которые он окончил, было немало представителей страны восходящего солнца. Саке Джошуа нравился, и нравились ритуалы, связанные с ним. Симпатичные керамические саказуки, графинчик в горячей воде... И вкус тоже нравился, а скорее не вкус, а удивительные ощущения, которые саке рождал во рту и во всём теле.
Хозяин комнаты занялся приготовлениями с присущей японцам неторопливой грацией, а затем улыбнулся присутствующим и произнёс:
- Сегодня достаточно прохладно, но все же, с Вашего позволения, я приглашу Вас на террасу - любование луной более подходит данному случаю, нежели любование беспорядком в моей комнате. По желанию могу предоставить пледы. - он вынул из шкафа стопку пледов и раздвинул перегородку, открывая взорам гостей уютную террасу. Взгляд Джошуа скользнул по преподавателям и остановился на лице господина Церео.
Преподаватель семиотики не заметил, что на него смотрят. Он был явно напряжён и пытался сдержать какие-то чувства. И вдруг...
Лицо господина Церео - необычное по цветам, но вполне человеческое и даже очень приятное, изменилось до неузнаваемости. Изменилось совершенно невообразимым, невыносимым образом. То, что увидел Джошуа, вовсе не походило на человеческое лицо. Какое-то жуткое, леденящее кровь месиво тёмных, отвратительных красок, грязная палитра, оставшаяся после попыток перенсти на холст ужасы ада. Лишь глаза на этом лице напоминали человеческие, хоть и были лишены ресниц.
Сердце пропустило удар. Джошуа был ошеломлён настолько, что даже ничего не почувствовал сначала - в голове воцарилась мёртвая пустота.
А в следующее мгновение в сердце Джоша хлынул ужас. Необъяснимое смятение, отчаяние и боль чуть не разорвали его на куски. Эти чувства не были связаны с тем, что он увидел - они пришли откуда-то извне, они казались одновременно безнадёжно чужими и более близкими, чем какие бы то ни было ощущения в жизни до этих пор. Глаза защипало, лёгкие почти горели, рёбра будто сжало в раскалённых тисках.
Секунду... или вечность спустя наваждение стихло, оставив после себя страшную слабость. Джош пошатнулся, схватился рукой за стену террасы, другую ладонь прижав к сердцу. Тяжело выдохнул, опуская голову. Дощатый пол перед глазами поехал куда-то в сторону, и Джошуа зажмурился, собирая все силы в кулак, чтобы не упасть на колени , вызвав тем самым изумление окружающих.
Иллиана?..

Отредактировано Joshua Ray (2009-04-19 01:46:26)

Тихая, стыдливо укрывшаяся в перинах тонких облаков луна, темнота, скрадывавшая слова и чувства, хрустальная прохлада нежной весенней ночи... Картины опадали легкими лепестками у тонкого порога сознания.
Совсем рядом прозвучал тихий, не нарушающий спокойствия окунувшейся в живой сон природы, голос:
- Не могу себе представить, господин Акаханно, зачем вы достали шестое блюдце. Вы же знаете, что я давно уже не пью...
- Тэссалия... - Акаханно впервые обратился к девушке по имени. - Иногда надо жить для себя.
Спокойным уверенным движением он разломил тонкий фарфор одного из блюдцев на две части. По его пальцам текла горячая кровь.
Спокойно улыбнувшись, Акаханно прикоснулся к брошке, привычно украшавшей лиф платья Тэссалии.
- Мне тоже иногда хочется жить, - слова мелькнули на его губах вперемежку вместе с нежной усмешкой.
Более не сказав ни слова, он принял бутылку из рук Церео, в какой-то одичавшей задумчивости стоявшего неподалеку. Еще раз оглянувшись на теперь не казавшую призрачной луну, ушел вглубь комнаты - разогревать терпкий напиток и свою печаль.

Отредактировано Хицуи Акаханно (2009-04-19 02:51:38)

Церео все-таки быстро справился со своими чувствами, тем более, что ни один из присутствующих не сделал ему замечания. Праздного любопытства он бы не потерпел, а жалости – тем более.
Взяв плед, волшебник завернулся в него и сел прямо на террасу в позе лотоса, опираясь спиной о перила. Преподаватели, несомненно, хотели отдохнуть от первой учебной недели и один за другим выходили на террасу. Музыка мира вокруг была умиротворяющей, ласкающей, если так можно выразиться, теневую часть души. Она складывалась из перебора струн –лучей луны; тонкого гула древнего замка, засыпающего под открытым холодным небом; перезвона звёзд, слепивших глаза. Друзья, которых маг вдруг обрел, вносили немалую лепту в эту рапсодию. Чистый вальс Элиас, тихий романс Тэсс, мрачное гагаку Акаханно, надсадный скрип Джошуа…
- Что с вами, Джошуа? Я сказал это вслух? Мой голос действтельно прозвучал так испуганно, будто я увидел, что он умирает?
На заднем плане Акаханно и Тэсс провидили какой-то загадочный ритуал. Интересно, это в связи с ней все стены в крови? В глубине комнаты открылась входная дверь – пятно света из коридора окрасило подушки, лежавшие на полу в более теплые тона. Кажется, Хидшейд – косвенная виновница ночного собрания, решила присоединится к коллегам. НО Цисаара больше заботило состоянии преподавателя драмы  изящных искусств. Тот старался скрыть свое недомогание, но его выдавало немного дрожание в коленках, испуганные глаза, а более всего - метущиеся заупокойные звуки.

- Что с вами, Джошуа? - раздался неожиданно близко взволнованный голос. Джошуа поднял взгляд и увидел участливое лицо Цисаара Церео.
- Всё в порядке, не стоит беспокойства, - Джош попытался улыбнуться. Получилось не очень убедительно, но всё-таки получилось, - Меня немного мутит, должно быть, это от голода. Сегодня столько всего произошло, что я совершенно забыл о том, что стоило бы поесть. - вторая попытка улыбнуться вышла более уверенной.
Странное наваждение ужаса отходило всё дальше и дальше от успокаивающегося сердца. Появилось ощущение движения прохладного воздуха на коже, сознания коснулись неповторимые ароматы ночного весеннего сада. Выдохнув, Джошуа зачарованно уставился на облачко пара, медленно растворившегося в темноте, потом вновь перевёл взгляд на Цисаара.
- Спасибо за участие... Я вижу, вы уже воспользовались радушно предложенным хозяином пледом... А где лежат остальные, не подскажете?
Он вдруг вспомнил странное видение, предшествовавшее приступу страха. Лицо господина Церео... Что же это было? Помутнение сознания Джоша или всё же... Какие-то сбои в тщательно охраняемой преподавателем семиотики иллюзии?
Не успел Цисаар рта раскрыть, как со стороны комнаты раздался знакомый чуть насмешливый голос:
- Здравствуйте, дамы и господа, - поприветствовала компанию Хидшейд Снейк.

Отредактировано Joshua Ray (2009-04-19 12:57:47)

Разорвав паутину натянувшихся отношений, без ложного стеснения и излишней вежливости вошла Снейк.
- Здравствуйте, дамы и господа.
В комнате повисло неловкое молчание, прерванное, впрочем, все тем же уверенным голосом:
- Простите, мы с вами ещё не знакомы. Я - Хидшейд Снейк, преподаю боевую магию. Позволю себе заметить, наша компания стала уже... ещё необычней. - новоприбывшая поспешила раскланяться с незнакомой ей еще эльфийкой.
Акаханно тем временем разогрел саке и подошел с первыми чашами к Хидшейд и нежному смущенному эльфу:
- Добро пожаловать, мисс Снейк. Искренне рад Вас видеть. Мисс Блуминг, прошу, располагайтесь.
С этими словами он протянул теплый напитак девушкам.

Отредактировано Хицуи Акаханно (2009-04-19 16:15:33)

Джошуа вроде бы оклемался, но выглядел по-прежнему как будто за ним кто-то гонится.
Всё в порядке, не стоит беспокойства, - Джош попытался улыбнуться. Получилось не очень убедительно, но всё-таки получилось, - Меня немного мутит, должно быть, это от голода. Сегодня столько всего произошло, что я совершенно забыл о том, что стоило бы поесть.
- Спасибо за участие... Я вижу, вы уже воспользовались радушно предложенным хозяином пледом... А где лежат остальные, не подскажете?
- Может, вам не стоит пить сакэ на пустой желудок? – спросил, запрокинув голову назад, маг. Ни мне, ни Хицуи, напитка, конечно, не жалко, но я рекомендовал бы хоть что-нибудь проглотить. Нечаянно сэнтал с усмешкой глянул в сторону эльфийки. А плед вы можете найти вон там, - он указал туда, где Акаханно сложил покрывала.
Хрупкое создание, которое казалось, вздрагивало от каждого дуновения ветра, стояло рядом с боевой магичкой. Две противоположности…Хидшейд как-то странно выгнула бровь, но она не могла нчего видеть – она вошла уже после того, как… Тэссалия присоединилась к двум женщинам. С некоторой долей иронии Цисаар заметил, что здесь равное количество мужчин и женщин, если не принимать во внимание то, что одна из женщин – привидение, а другая эльф. Троица завела вежливый, ни к чему не обязывающий разговор. Не я один скрываюсь под панцирем, как черепаха.

- Может, вам не стоит пить сакэ на пустой желудок? – спросил, запрокинув голову назад, Церео. - Ни мне, ни Хицуи, напитка, конечно, не жалко, но я рекомендовал бы хоть что-нибудь проглотить.
Джошуа отвёл взгляд, приподнимая левую бровь.
Он, разумеется, прав. Только я начну наколдовывать себе еду лишь тогда, когда надумаю свести счёты с жизнью. До этого пока что далеко. Просить кого-нибудь другого сделать это...
Джош, а ты, оказывается, страдаешь до смешного наивной гордостью.
Выпить нужно. Даже если еды не появится, выпить просто необходимо. Я больше не могу выдерживать это напряжение. Занятия с утра... Если не ложиться спать, я их проведу. Пара чашек кофе за завтраком - и сознание окутает блаженное отупение, как раз то, что нужно, чтобы не вызвать подозрений у соучеников Иллианы... И встретить взгляд Нелтариона Сэндрэйза.
А потом я вернусь в комнату... И умру.
Ну я теперь в любом случае умру.
Либо от голода, либо с перепою, либо меня этот парнишка угробит.
- А плед вы можете найти вон там, - Цисаар Церео указал на стопку аккуратно сложенных пледов у стены террасы.
- Спасибо, - Джошуа благодарно улыбнулся коллеге и прошёл к указанной стене. Вынул из кармана дирижёрскую палочку, скинул пиджак и, аккуратно свернув, положил на подлокотни стоящего рядом кресла. Затем взял плед, развернул и накинул на плечи. Уютное шерстяное тепло вдруг напомнило детство в родном доме, огонь в камине гостиной и тонкий силуэт матери с книгой в руках в кресле на фоне пламени.
Джошуа вздохнул, заворачиваясь с плотное полотно, прислонился спиной к стене и оглядел террасу, чуть прикрыв веки. Волнение совершенно улеглось, воспоминания о доме внесли в сердце тепло и покой. Безветренная ночь легко касалась разгорячённых щёк, запускала прохладные пальцы в волосы, но к телу уже не имела доступа.
Тэссалия, Хидшейд и Элиас тихо беседовали. Призрак казалась теперь ещё более живой - может быть, иллюзия, а может быть... С ней всё-таки что-то происходит
Джош хотел было присоединиться к очаровательному женскому обществу - даже Хидшейд в компании Тэсс и Элиас виделась исключительно женственной и даже милой, - но потом передумал, вообразив собственный вид. Взлохмаченный, бледный, завёрнутый в плед - что это за мучжина? Ещё и карандаш за ухом - ну конечно, а кто бы его оттуда убрал?
Преподаватель Драмы и Изящных искусств подошёл к Цисаару Церео и опустился рядом с ним на дощатый пол террасы.
- Надеюсь, вы не возражаете против моего общества?- тихо произнёс он, бросая на коллегу доброжелательный взгляд.

Пока Акаханно достал еще одно тонкое блюдце и налил разогретое ароматное саке, девушки завели ни к чему не обязывающую легкую беседу, принимать участие в которой Хицуи не собирался - он с молчаливой улыбкой вложил в руки Тэссалии маленький сосуд, заполненный рисовым вином и, поклонившись, направился к Джошуа и Церео, сидевшим в стороне от женского щебета.
- Я Вам не помешаю?
Не дожидаясь ответа, Хицуи протянул каждому плескавшееся светом звезд теплое вино, сел рядом и отпил из своего блюдца, лишь губами произнеся традиционное "Кампай!"
- Луна прерасна сейчас, даже сокрытая за облаками. Днем она светит еще ярче, но лишь ночью мы способны ее видеть. Как и прежде, разбрасываемся по мелочам, таким, как солнце.
Дыхание их смешалось тонкими струйками пара, размешиваясь, сливаясь сознанием спокойной звездной ночи.